Гудящий шум

Киёсуми ведёт двойную жизнь: днём он управляет жилым домом — тихо следит за порядком, решает бытовые вопросы и проходит по знакомым коридорам, словно по нотой партитуры; ночью садится за компьютеры и синтезаторы, чтобы складывать электронные звуки в свои приватные композиции. Простая, выверенная рутина устраивает его: без привязанностей, без лишних людей — только соседские жильцы и вечера в маленькой комнате, где свет монитора и пульс ритма заменяют разговоры. Музыка для него важнее всего, она заполняет пустоты и служит естественной границей между ним и миром. Он умеет быть один и это состояние кажется ему достаточным. Однажды привычный порядок нарушает неожиданный инцидент: расстроенная соседка, не сдержавшись, разбивает стекло в окне его комнаты. Звук осколков рвёт ночную тишину и прерывает тихую работу над очередным треком. Вместо привычного раздражения или беспокойства Киёсуми испытывает растерянность и любопытство. Женщина появляется, встревоженная и смущённая, её глаза выдают не только гнев или отчаяние, но и знакомство с его мелодиями — возможно, она слушала их через стены прежде, чем пришла. Между ними возникает неловкий диалог: извинения, объяснения, и в голосе соседки слышится искренняя заинтересованность в том, что он создаёт ночью. Так из случайного столкновения возникает неожиданная связь. Его замкнутая жизнь, сосредоточенная на звуке и порядке, получает новую грань — не романтическую декларацию, а внезапное признание: кто-то оценил его музыку и пришёл именно тогда, когда её ритмы были нарушены взрывом стекла. Этот момент меняет привычный баланс, предлагая музыке нового слушателя и самому Киёсуми — новый, непривычный контакт с миром.